Ну вот, Дашка спит, могу теперь описать прошлую ночь.
Начиная с вечера. Подготовка к операции была долгой. Капельницы. Ципрофлоксацин, орнидазол, ???, то есть физраствор. 40 минут пять человек в белых халатах и хиркостюмах смотрели УЗИ. Дашка — боец. Лежит, серая от боли, пытается шутить. Переговоры. Через переводчика, который сам плохо понимает, о чем речь. Долго. Подпишите здесь, подпишите там. Согласие на переливание крови, согласие на то, согласие на се.. Видимо, врачи до операции знали, что уже перитонит. Когда завотделением заговорил про дренаж, я подумала, странные у них методы аппендикс оперировать.. Нафига дренаж-то? Спрашиваю, без дренажа никак нельзя? Он говорит, не знаю. Если можно будет, обойдемся без дренажа.

Надо сказать, что в китайских больницах не принято оставлять пациентов без близких. Когда речь зашла о госпитализации, врач спросил Катю: «Кто будет с пациенткой?» Она говорит: «Я буду». «А еще кто?» В оперблок меня, конечно, не пустили, но на всех подготовительных этапах медперсонал не только разрешает, но даже поощряет близких участвовать в процессе (подержите тут, помогите здесь..) Мы с китайцем Антоном по всем кабинетам носили за Дашкой капельницу, поправляли одежду, помогали лечь и встать. Я уговаривала ее расслабиться, рассказывала, как много зависит от настроя пациента и от доверия врачу, хвалила врача)
Около оперблока просторный холл, чтобы близким и родственникам оперируемых (по 2-3 человека на каждого пациента) было где разместиться со своими матрасами.
Мы матрас не захватили, поэтому скромно ждали в железных креслах, когда хирург вынес нам в пакетике аппендикс и камушек, который из него достали. Я попыталась выяснить, прободение случилось до операции или во время, из речи хирурга поняла, что, вроде как этот камушек прорвал аппендикс до операции. Минут через пятнадцать-двадцать выкатили Дарью и сказали, чтобы мы не давали ей спать, «а то может потерять память», как мне перевел китаец Антон. Не знаю насчет памяти, я объяснила Дашке, что если она будет спать, мы не отследим, если она в сопр уйдет. И она мужественно боролась со сном. Это было очень весело. Потому что она каждые три минуты начинала по кругу задавать одни и те же вопросы. Доехали до ее козырного спального места в коридоре, напротив двери ординаторской, ее переложили на кровать, притащили кардиомонитор, подключили, показатели в норме, и я стала приставать к врачу, мол, дайте человеку поспать. Он глянул на монитор, говорит, ладно, показатели хорошие, пусть спит, только за монитором следите. Дашка тут же отключилась, я последила за показателями минут 30, все стабильно, Антон стал спроваживать нас домой. Я посидела еще минут 20, пересказала Катьке границы норм, в каких случаях звать врача и уехала спать. Вернулась домой, спать не могу. Устала так, как будто сама операцию делала.. Написала Катьке смску, как показатели? Она пишет, в норме. Потом опять пишет: «Аня, как использовать утку? Подкладывать под пациента и все?» Я пишу: «Нет, не все! Потом надо вынести!» Катя: «А зачем?» Я: «А может, и правда, ни к чему». Катя: «Ладно, спи давай, завтра ты дежуришь». Меня чуток отпустило, и я уснула. А сегодня к полдевятого мы с Алисой приехали снова в больницу. Дашка сидит уже, врач ее регулярно навещает, монитор унесли, температура 37, давление в норме, в капельнице попеременно ципрофлоксацин с орнидазолом, периодически физраствор, и постоянно кормежка какая-то (белого цвета непрозрачный густоватый препарат в большом мешке) — после операции сутки нельзя ни есть, ни пить.. Ладно, будем посмотреть.
Сделали, вроде, аккуратненько. Правда, я так и не понимаю, чего они выжидали 12 часов. Диагноз «аппендицит» был поставлен в 9 утра. Операция началась в 9 вечера. Сначала их отправили в другой корпус, там сказали «у нас перерыв до часа — после часа приходите» (все это — прочитав диагноз в карточке). А какой-то врач вроде-бы (с Дашкиных слов) сказал, что сейчас воспаление, оперировать нельзя, только уколы и капельницы. Ну хз… Может, они всегда так оперируют — сначала пытаются воспаление антибиотиками снять чуть-чуть..